Конференция имени Василия Павловича Мишина, прошедшая вчера (накануне столетия со дня его рождения), дала старт целому ряду мероприятий, посвящённых памяти выдающегося отечественного конструктора. Сегодня, 18 января, в Музее космонавтики открывается выставка «Трудно быть главным после гения» о Василии Мишине. 24 января в рамках академических чтений о космонавтике в МГТУ имени Н. Э. Баумана по инициативе МАИ состоится заседание, посвящённое академику. Федерацией космонавтики была учреждена юбилейная медаль имени Василия Мишина, а важнейшая молодёжная конференция МАИ — «Гагаринские чтения» — в этом году будет посвящена основателю кафедры «Космические системы и ракетостроение».

М. Васильев за К. Сергеева

После возложения цветов к мемориальной доске Василия Мишина конференцию закономерно открыл его ученик, заведующий кафедрой «Космические системы и ракетостроение» Олег Алифанов. — Причастность к делам Королёва — вот что было святым для Василия Павловича, — начал свой рассказ Олег Михайлович. — Долгое время имя Сергея Королёва было засекречено — он использовал псевдоним «К. Сергеев», а Василий Павлович, соответственно, — «М. Васильев». После смерти Королёва Василий Мишин стремился как можно больше распространить информацию о тех его работах, которые он осуществлял «в закрытом режиме». Разумеется, для этого ему было нужно разрешение руководства страны, и Василий Павлович прямо обратился к Леониду Брежневу.

Выступавший вслед за Алифановым Игорь Бармин поведал собравшимся почти детективную историю, участником которой стал Мишин.

— В группе моего отца, Владимира Павловича Бармина, Василий Павлович выезжал в Германию — изучать ФАУ-2. В Праге советские специалисты получили информацию о том, что на одной из выставок хранится ящик с технической документацией, — рассказал Игорь Бармин. — В результате оказалось, что в ящиках был полный военно-технический архив нацистской Германии — начиная со стрелковой и заканчивая ракетно-космической техникой. Спецэшелоном он был направлен в Москву.

В ходе этой поездки Мишин и познакомился с Королёвым. Официально он в «великолепную шестёрку» Совета главных конструкторов не входил, но, разумеется, все они были «из одного замеса», вспоминает Игорь Владимирович Бармин. На протяжении двадцати лет Королёв и не помышлял о том, чтобы заменить Мишина или взять второго зама. Василий Павлович был очень честным человеком и надёжным другом.

Закрытие Луны

Практически все выступающие вспоминали, как остро переживал Василий Мишин закрытие «лунной программы» — Н-1 была полностью готова к запуску. Не менее болезненным было переживание социальной изоляции, в которой он оказался после этого. Об этом с горечью рассказал присутствовавшим на конференции дважды герой СССР, член-корреспондент РАН, профессор кафедры «Космические системы и ракетостроение» Валентин Лебедев. Он лично познакомился с Василием Павловичем в 1965 году. Маёвцу, двумя годами ранее написавшему заявление о принятии в отряд космонавтов, Мишин задал простой вопрос: почему? Лебедев ответил так же просто: учился в лётном, с детства летал на планере, самолёте — теперь интересно в космос. Мишину он понравился — студента МАИ рекомендовали в отряд.

К профессиональному уважению добавилось личное — Лебедев, периодически контактировавший с Мишиным по долгу службы, постепенно с ним сдружился. И, разумеется, близко к сердцу воспринял снятие Василия Павловича с поста главного конструктора ОКБ-1.

— Я приехал на следующий день после его отстранения к нему на дачу. Рядом с ним тогда были два человека: жена и врач, который постоянно делал ему успокоительные уколы. Только представьте — обрушение всего, профессиональная трагедия. Помнится, в 1968 году я приезжал к нему, в его скромную квартиру — тогда были получены первые снимки обратной стороны Луны, а спускаемый аппарат удачно приводнился в Индийском океане. Василий Павлович тогда сильно болел, но сам настоял на встрече со мной и коллегами. Его лицо так светилось во время просмотра снимков, что стало понятно: известие об успешном запуске — его самое лучшее лекарство.

Путь в будущее

Василий Мишин не любил помпезности и никогда не стремился перетянуть одеяло на себя. Когда он предложил Олегу Алифанову поучаствовать в конкурсе на должность заведующего кафедрой, тот вначале отказался — Василий Павлович был ещё полон сил и уход его с руководящей позиции казался странным. «Нет, нет!» — замахал руками в ответ Мишин. — «Нужно давать дорогу молодым».

Молодые и сейчас идут по дороге, проторенной Василием Мишиным. Как отметил в своём выступлении ректор МАИ Михаил Погосян, главное в работах Василия Мишина — то, что они стали базой для будущего развития практической космонавтики. И являются таковыми по сей день, особенно для специалистов Московского авиационного института. Ведь «лебединая песня» Василия Мишина — желание породнить космос и авиацию, применение реактивных органов управления вместо аэродинамических в самолётах, которые, к тому же, должны взлетать и садиться вертикально. Именно над этим направлением он активно работал до конца своих дней.

Фото: Антон Никитин