От журналистики к сверхзвуковым самолётам: история успеха выпускника МАИ
Любовь к авиации — это навсегда. Даже если ваш карьерный путь будет складываться в ином направлении, вас всегда будет тянуть к крылатым машинам и всему, что с ними связано. На личном опыте в этом убедился выпускник Московского авиационного института Владислав Бородулин. Он проделал большой путь в журналистике, однако, несмотря на успех, вернулся к тому, о чём мечтал с детства — работе, связанной с авиационной индустрией. Владислав работал на руководящих должностях в «Коммерсантъ», «Газета.Ru» и аэропорту «Пулково», а сегодня занимается оценкой рынка для пассажирских сверхзвуковых самолётов. Маёвец рассказал пресс-службе, как складывался его профессиональный путь, и дал напутствие студентам.
Почему вы выбрали МАИ?
Сколько себя помню — всегда видел своё будущее в авиации или космонавтике. Детские увлечения, связанные моделированием и коллекционированием марок на соответствующую тематику, перетекли в профессиональные.
Я вырос в Казахстане. В 1985 году, как только окончил школу, сразу же полетел в Москву. Это был мой первый день в столице. Я пошёл гулять по городу, и, не поверите, ноги буквально сами привели меня к МАИ — я решил, что это знак. Первой на моём пути в университете оказалась приёмная комиссия факультета № 2 «Авиационные, ракетные двигатели и энергетические установки» (сейчас — институт — ред.), туда я и подал документы. Попал на кафедру 202 «Ракетные двигатели».
Какие наиболее тёплые воспоминания в вашей памяти касательно студенческих дней?
Тогда мы были молодыми и много к чему относились с неким скептицизмом. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что абсолютно все моменты студенческой поры вспоминаются с теплом. Я с большим удовольствием вспоминаю наших прекрасных преподавателей. Особенно Зою Ивановну Ускову, которая в мою пору была заместителем декана факультета № 2. Её смело можно назвать матерью всех студентов-двигателистов — так она нас опекала.
Как складывался ваш профессиональный путь после окончания МАИ?
Я окончил МАИ в 1992 году. Моей мечтой была работа в АО «НПО Энергомаш», но меня не могли туда принять без московской прописки. По распределению меня направили на предприятие в Воронеж, которое к тому моменту перепрофилировалось на другую, более «приземлённую» сферу производства. 22-летний юноша с горящими глазами и мечтающий о авиации, космонавтике и ракетостроении не мог на такое согласиться. Я решил взять паузу, полгода пытался найти что-нибудь более-менее соответствующее моим интересам. Однажды наткнулся на объявление газеты «Коммерсантъ» о поиске сотрудников для еженедельного выпуска. Решил попробовать. Человек, который меня собеседовал, тоже оказался выпускником МАИ. Он поверил в меня. Так определилась моя судьба.
Почему решили сконцентрироваться на журналистике?
Стоит отметить, что на момент, когда я начал работать в газете, у меня не было абсолютно никакого журналистского опыта. Желание попробовать себя в этой сфере было связано с тем, что в числе моих кумиров был Ярослав Голованов. Это очень важная персона и в истории отечественной журналистики, и в истории отечественной космонавтики. Советский и российский журналист, писатель и популяризатор науки, он практически всю свою жизнь трудился в отделе наук в «Комсомольской правде», при этом более 10 лет проработал специальным корреспондентом газеты на космодроме Байконур и в Центре управления полётами. Его репортажами и книгами зачитывались все, кто интересовался космонавтикой. Мне хотелось хоть немного дотянуться до его высоты.
Студенческие годы
Журналист — профессия больше гуманитарная. Поэтому интересно, насколько знания, полученные в МАИ, пригодились вам на этом поприще?
Мой первый редактор мне часто говорил: «Владислав, я ровно это в тебе и ценю. Мы не умеем думать так, как умеешь ты. Под другим углом, структурированно».
В сфере технологий существует понятие «прорывная», когда какое-то изобретение даёт новый, более эффективный путь достижения значимого результата. Так, появление реактивного двигателя полностью изменило мир гражданской и военной авиации. В нашем газетном коллективе собрались совершенно разные люди. Инженеры, экономисты, филологи, историки, культурологи, искусствоведы. Эта смесь сделала «Коммерсантъ» настоящим «прорывным явлением» в советской и российской журналистике конца 1980-х — начале 2000-х годов.
Как развивалась ваша карьера от корреспондента до главного редактора?
Оглядываясь назад, я думаю, что многое бы сделал иначе. Но в целом я доволен. Я проработал в «Коммерсантъ» с перерывами 15 лет. Перерывами я горжусь не в меньшей степени. Потому что «Газета.Ru» — это тоже «явление» в отечественной журналистике, когда профессиональные стандарты крупных газет перешли в интернет. Большинство читателей этого интервью слишком молоды, чтобы ощущать границы этих эпох: одна — идеологическая (конец 1980-начало 1990-х годов), другая — технологическая (конец 1990-х-начало 2000-х), когда бумага второй раз после телевидения наблюдала рождение своего конкурента — интернета. И я очень рад, что оказался причастен и к одной, и к другой эпохам.
Насколько я знаю, после того, как вы в 2006 году оставили «Коммерсантъ», вы отправились изучать авиационный бизнес в Авиационном университете Эмбри-Риддла (Embry-Riddle Aeronautical University — ERAU) в США. Почему вы решили сменить сферу деятельности? Почему решили вернуться к авиации? Почему выбрали этот университет?
В истории окончания моей работы в «Коммерсантъ» есть бытовые особенности. Газета была продана, с новым владельцем общего языка мы не нашли. К тому же лично для меня эта сфера деятельности выдохлась. Я планировал какое-то время «попинать листья», подумать, чем бы мне хотелось заняться, а заодно научиться пилотировать самолёт и получить лицензию частного пилота. В этот период я случайно наткнулся в интернете на ERAU. Это стало неожиданностью. Я и не знал, что вот так, спустя много лет, можно во второй раз пойти учиться в авиационный институт. Поскольку авиация — это любовь навсегда, я воспользовался вторым шансом, отучился в Америке и получил квалификационную степень MBA в области управления авиакомпаниями и аэропортами.
Как строилась ваша профессиональная и карьерная траектория по окончании обучения в США? Почему вернулись в Россию?
Флоридский авиационный институт я окончил в 2009 году — в период глубочайшего кризиса во многих отраслях, в том числе и в авиационной, во всём мире. Поэтому я решил попытать счастье в поиске работы среди знакомых. Мне посчастливилось, я попал в аэропорт «Пулково», став директором по стратегическому развитию. Этот проект был интересен тем, что он был одним из первых примеров (и самым крупным) государственно-частного партнёрства в нашей стране. Новым было абсолютно всё: терминал, инфраструктура, люди, технологии, управление, формат и подходы в работе и так далее. От старого аэропорта остались только две полосы. Атмосфера работы была ближе к стартапу, чем к классической бюрократической организации.
Спустя некоторое время я понял, что большие организации — не совсем моё. Уйдя в 2011 году из «Пулково», я вёл различные проекты, связанные с авиационной отраслью, после чего переориентировался на независимый консалтинг и стал заниматься вопросом моделирования авиатранспортной системы. Прежде всего, это анализ доступности транспортного рынка. Например, один из последних проектов — оценка рынка для пассажирских сверхзвуковых самолётов второго поколения, оценка их потенциального спроса.
Какие советы вы бы дали современным студентам МАИ, которые хотят построить карьеру в авиационной отрасли?
Прежде всего, учите английский язык, так как это язык авиации и без него вы никуда не продвинетесь.
Во-вторых, смотрите, что происходит снаружи — на то, что делают другие люди, другие страны. Авиация — это международный бизнес, невозможно опираться только на опыт своих предшественников.
В-третьих, расширяйте свой угол обзора, простирайте его за пределы вашей квалификационной области. Сегодня как никогда актуально такое явление, когда технологии, которые могут стать определяющими для авиационных транспортных систем будущего, приходят из других сфер. Поэтому необходимо смотреть по сторонам и хорошо ориентироваться в развитии соседних индустрий.
